Вернуться к списку песен На главную страницу
В Кабуле весенняя мода на все, даже на паранджу… Рассматриваешь пешеходов, а я на тебя погляжу. Здесь женщины в цвете небесном, иконном, рублевском почти. Но, впрочем, тебе не известно про наши иконы. Прости. Идешь по большому Кабулу, сын маленького кишлака. Среди многолюдного гула тебе неуютно пока. Дуканы, жаровни, машины, навесы, витрины, лотки… И женщины, словно кувшины, блистательны и высоки. Детали столичного быта тебе интересны всерьез. И манят глаза, что сокрыты под сеткой из конских волос. В селении высокогорном другие фасон и цвета: там женщины горбились в черном, смотрели сквозь нити холста. И мать, провожая, всплакнула под грубою той паранджой… Был красен твой путь до Кабула от крови своей и чужой. Ты думал, что рай тебе снится на узком врачебном столе, открытые женские лица увидев на грешной земле. Одетые в белые ткани, медсестры стояли вокруг, когда ты в наркозном тумане боялся коснуться их рук. Нас женщины в черном - рожают, нас женщины в белом - хранят, в лазурном - любовью сражают, украдкою бросивши взгляд. Но вся их небесная мода тебе поклониться должна: ты - в сером, под цвет небосвода, в котором дымится война.